Уродка: и аз воздам - Геннадий Петрович Авласенко

Потом он помолчал немного и добавил нехотя:

– Вольно!

– Вольно! – взревел жандарм и оба экзекутора, облегчённо вздохнув, немного расслабились.

А инспектор, вплотную подойдя к столу, захлопнул, лежащую на нём раскрытую папку.

– Грамотный? – не глядя на жандарма, спросил он, понизив голос почти до шёпота. – Читать умеешь?

– Извините… не понял! – пропыхтел жандарм, беспомощно озираясь по сторонам. – То есть, так точно, умею читать!

– Тогда читай! Вслух!

Ничего на это не отвечая, жандарм лишь продолжал беспомощно озираться.

– Долго мне ждать? – вкрадчиво поинтересовался инспектор.

– Извините, опять-таки не понял! – прохрипел растерянно жандарм. – Что именно мне читать вслух?

– Вот тут, в самом верху! – инспектора ткнул пальцем в красную надпись наискосок… – Что тут написано?

– С-совершенно с-секретно… – заикаясь, прочёл жандарм.

– И что это значит? – ещё более вкрадчиво спросил инспектор.

– Это значит, что…

Не договорив, жандарм замолчал, преданно глядя в глаза инспектору. Впрочем, что с дурака возьмёшь!

– Это значит… – продолжал растерянно мямлить он, – значит, что…

– Что во время допроса в помещении не должно быть мутантов! – уже не сдерживаясь, заорал инспектор прямо в жирную физиономию жандарма. – Бардак развели, понимаешь!

– Так точно… то есть, никак нет, господин старший инспектор! – заикаясь, проговорил жандарм, оборачиваясь в сторону уродов-подручных, по-прежнему застывших в коленопреклоненных позах.

– Вон! – сдавленно рявкнул он. – Чтоб духу вашего…

Уродов как ветром сдуло, а жандарм вновь повернулся к инспектору с крайне виноватым видом.

– Прошу прощения, господин старший инспектор! Случайно вышло… тем более, они и не слышали ничего…

Ничего на это не отвечая и даже не глядя на жандарма, инспектор обогнул стол и, усевшись поудобнее, вновь развернув папку. Некоторое время просто смотрел в неё, потом принялся рассеянно пролистывать находящиеся в ней материалы…

– Где протокол сегодняшнего допроса? – спросил он у жандарма некоторое время спустя.

– Вот протокол! – угодливо пропыхтел жандарм, спешно подхватывая со стола отдельно лежащий лист и подсовывая его как можно ближе к инспектору. – Только преступник…

– Подозреваемый! – процедил сквозь зубные пластины инспектор, подхватывая лист и вновь бросая его на стол. – Что ты мне такое суёшь?!

– Протокол допроса, – угрюмо проговорил жандарм и вздохнул.

– Это ты называешь протоколом допроса?!

– Так точно… то есть, не совсем понял… – начал, было, жандарм и, не договорив, замолчал.

– Вопросы, вопросы, вопросы! – инспектор вновь схватил лист, ткнул им в рыхлую одутловатую физиономию жандарма. – А где ответы?! Ответы на вопросы где, я тебя спрашиваю?!

– Молчит, гад! – вместо жандарма отозвался старший экзекутор. – Уж мы и так, и этак… совсем из сил выбились – а ему хоть бы хны! Одно слово – урод! То есть, – сразу же поправился он, – мутант, одним словом!

Инспектор, коротко взглянув на экзекутора, ничего ему не ответил… да и что было отвечать. Кажется, допрашиваемый мутант оказался куда более твёрдым орешком, нежели предполагалось вначале.

Инспектору вдруг вспомнился первый допрос… впрочем, его и допросом-то назвать нельзя было. Так, беседа… ибо именно таковой являлась излюбленная тактика старшего инспектора в проведении первого допроса и она, тактика эта, никогда его не подводила.

Доставленный для допроса мутант был к тому времени уже основательно избит и истерзан, а его мундир с чудом сохранившимися нашивками старшего охранника изорван, буквально, в клочья. Впрочем, избивать его начали, кажется, ещё в резервации во время задержания и потом, по дороге в посёлок… и делали это, разумеется, не стражники (и тем более, не жандармы), а свои же мутанты. Коллеги по работе бывшего старшего охранника.

Ну, а потом тут, в посёлке, ещё и стражники внесли посильную лепту…

Мутант по имени Ник после этой первичной «спецобработки» был уже достаточно растерян и даже напуган. Совсем недавно он получил почётное звание старшего охранника (причём, минуя сразу два предыдущих ранга: младшего охранника и просто охранника) и очень, кажется, этим свои званием гордился. И вот в одночасье потерять всё…

Впрочем, следуя своей неизменной тактике, старший инспектор встретил задержанного вежливо и даже, можно сказать, с участием. Вслух высказал возмущение незаконными действиями своих подчинённых и даже пообещал строго наказать всех в этом виновных (на что, впрочем, задержанный мутант никак не прореагировал, продолжая тупо глядеть куда-то себе под ноги). Потом инспектор предложил мутанту сесть, что тот после непродолжительных колебаний и сделал.

А ещё потом начался сам допрос. Впрочем, его куда вернее было бы назвать доверительной беседой.

Такая вот своеобразная тактика «кнута и пряника» всегда приносила старшему инспектору успех, и этот случай тоже не стал исключением. Правда, в самом начале беседы мутант чувствовал себя ещё довольно скованно и по собственной инициативе даже не открывал рта, стараясь лишь отвечать на вопросы инспектора чётко и по возможности кратко. Но потом, видимо поверив наконец-таки в полную искренность собеседника и даже в то, что после этой беседы он не только с чистой совестью сможет вновь вернуться к себе в резервацию, но и будет там немедленно восстановлен в прежней должности, мутант оживился и стал куда более разговорчивым.

Впрочем, всё, что он поведал тогда, инспектор знал и ранее. И о встрече местных парней с чужаком Аланом возле лавры, и о драке между ними… да и обо всех последующих событиях, вплоть до того самого ночного посещения Ником этой сбежавшей твари, которая в последнее время столько нервов и крови попортила старшему инспектору.

– Итак, ты её предупредил и тем самым дал возможность сбежать? – прервав на полуслове сбивчивую исповедь мутанта, спросил довольно резко инспектор. Вернее, не спросил даже, а просто констатировал сие, как непреложный факт. – А почему ты так поступил? Она тебе что, очень нравилась? Влюблён ты в неё был, так?

– Никак нет, господин старший инспектор! – замотал головой Ник, вскакивая с места и вновь опускаясь на табурет, повинуясь повелительному жесту своего собеседника. – Ничего такого, просто по-соседски… жили рядом, с детства, можно сказать, друг друга знали. Да я и не думал тогда, что это так серьёзно, клянусь Вам!

Он замолчал, исчерпав, кажется, всё оправдательные доводы, но инспектор тоже молчал, внимательно разглядывая своего собеседника… и это их обоюдное молчание длилось довольно-таки продолжительное время.

– А больше ты ничего не хочешь мне сказать, Ник? – впервые назвав мутанта по имени, прервал, наконец, затянувшееся это молчание инспектор. – Или больше тебе сказать нечего?

– Больше нечего, господин старший инспектор! – вновь вскочив с места, на одном дыхании выговорил Ник. – Я всё сказал, клянусь Вам, господин старший инспектор! Всё, что знал…

– Да верю я, верю! – благодушно отозвался инспектор, жестом вновь возвращая мутанта на табурет. – А вот скажи… на такой вопрос мне сейчас ответь. Ты ведь слышал, что с ней потом произошло? Слышал ведь?